АНТАРКТИЧЕСКИЙ ДОЛГОЖИТЕЛЬ

читать сразу про миллион евро ;)

Оригинал статьи из областной газеты.

С февраля 2009 года по май 2010 года в рамках акции «Флаг 1000-летия Ярославля на Южном полюсе Земли» на российской станции Новолазаревской в Антарктиде работают шесть полярников-ярославцев. У них есть шанс раскрыть величайшую тайну, ореолом которой окружена Новолазаревская на протяжении полувека своего существования. С этой тайной соприкоснулся Владимир Соколов из поселка Песочное Рыбинского района. Он провел на Новолазаревской две зимовки, а до этого - пять зимовок на станции-обсерватории Мирный. В общей сложности Владимир Николаевич отработал на ледяном материке 11 лет из 59 лет своей жизни. На сегодняшний день он абсолютный рекордсмен среди ярославцев по длительности пребывания в Антарктиде.

Наше заочное знакомство началось с телеграммы:

ЯРОСЛАВЛЬ РЕДАКЦИЯ ГАЗЕТЫ ЗОЛОТОЕ КОЛЬЦО РЕДАКТОРУ

НАХОЖУСЬ СОСТОЯНИИ СОМАТИ ГОЛОВОЮ ЮЖНЫЙ КРЕСТ ИЩУ ВЫМПЕЛ НОВОЙ ШВАБИИ БУДУ МАЕ 2007 НАИЛУЧШИЕ 73 АНТАРКТИДА ПТИЦА

Телеграмма была отправлена 15 июня 2006 года с антарктической станции Новолазаревской. Птица - это позывной радиоинженера Владимира Николаевича Соколова. Наше очное знакомство состоялось у него дома в поселке Песочное нынешней зимой.

Встретились мы накануне отъезда шести посланцев Ярославля на станцию Новолазаревскую в составе 54-й Российской антарктической экспедиции.

Владимир Николаевич по-доброму завидует ребятам. Хотя ему в октябре исполнится шестьдесят лет, он еще полон энергии и здоровья, поэтому мечтал попасть в состав экспедиции. Не получилось. Зато у нас наконец-то появился повод встретиться. Владимир Николаевич рассказал об очевидном и невероятном, что видел, о чем слышал в Антарктиде.

НАПУТСТВИЕ ГЕРОЯ

О дальних странствиях, снежных просторах и вечных льдах парень из волжского поселка Песочное мечтал в... президентских апартаментах. Когда-то в одном из корпусов Константиновского дворца в Стрельне - нынешней резиденции президента России - размещалось Ленинградское арктическое училище. Туда-то и поступил 23-летний Владимир Соколов в 1972 году учиться по специальности «радиосвязь и радионавигация».

Часто жизненный выбор мужчины определяет армия. В случае с Соколовым было именно так.

- Я служил в Москве в дивизии имени Дзержинского. У меня хороший слух, вот я и стал военным радистом. В подмосковном городе Железнодорожном размещались курсы полярных работников, где обучали по специальностям «радисты» и «метеорологи». Я и несколько моих армейских товарищей загорелись желанием после службы пойти туда учиться. Мы написали письмо начальнику курсов Сычеву. Он ответил: «Ребята, вы будете приняты на учебу без проблем». Но после дембеля наша армейская компания распалась, и я не стал в одиночку поступать на курсы.

Я демобилизовался в 1970 году. Вернулся домой в Песочное. Еще до призыва в армию я поступил на заочное отделение Рыбинского авиационного технологического института. Хотел восстановиться на дневное отделение, но получил отказ. А тут на глаза попалось объявление в газете о наборе учащихся в Ленинградское арктическое училище. Так как в армии служил радистом, то и в училище выбрал специальность радиста. Обучение мне давалось легко. Окончил ЛАУ и в 1975 году по распределению поехал в Архангельскую область, в Амдерму - поселок на побережье Карского моря.

К тому времени Владимир уже обзавелся семьей. Поэтому на край света к Северному Ледовитому океану поехал вместе с супругой Надеждой и полуторагодовалым сыном Вадимом, а уже там, в Амдерме, у них родилась дочь Марина.

Ему довелось работать под началом легендарного человека. Начальником Амдерминского управления ГМС СССР в ту пору был Артур Николаевич Чилингаров - ныне всемирно известный полярник, исследователь Арктики, Герой Советского Союза и Герой России.

- Чилингаров сыграл в моей судьбе большую роль. Бабушка надвое гадала, попал бы я когда-нибудь в Антарктиду, если бы не он.

У меня был шанс оказаться в составе 24-й Советской антарктической экспедиции. Но меня туда не взяли без объяснения причин. Я бы не попал и в состав 29-й экспедиции, если бы не проявил упорство и не разобрался, почему мне дают от ворот поворот.

Всего лишь одна цифра в документах была тому причиной. Моя должность официально называлась «начальник аппаратной АМСГ-2 Амдерма». Цифра 2 как раз и смущала кадровиков, поскольку авиационная метеосиноптическая группа со схожим названием находилась на Новой Земле, где размещался строго секретный полигон по испытанию советского ядерного оружия. Экспедиция в Антарктиду приравнивалась к загранкомандировке, а я считался невыездным за пределы Родины. Пришлось доказывать, что я на Новой Земле не работал. Самое главное, что об этом знал Чилингаров. А его мнение, конечно, учитывалось при формировании состава антарктических экспедиций.

Когда Артур Николаевич уехал на повышение в Главное управление Гид-рометслужбы СССР в Москву, начальником Амдерминского управления ГМС стал Владислав Михайлович Пигузов. Однажды он вызвал меня к себе.

Я уже смирился с мыслью, что Антарктиды мне не видать, и хотел перевестись на работу в Таллин - на рыболовный флот. Поэтому Владислав Михайлович спросил меня с подковыркой:

- Ну что, рыбу пойдешь ловить или в Антарктиду?

Я расплылся в улыбке:

- В Антарктиду.

Перед антарктической экспедицией Владимиру Соколову довелось встретиться в Москве в главке Гидрометслужбы с Артуром Чилингаровым.

- Ну, как дела в Амдерме? - перво-наперво поинтересовался Артур Николаевич.

- Плохо, - огорошил его Соколов.

- Что случилось? - встревожился Чилингаров.

- Художественной самодеятельности не стало.

Чилингаров руководствовался принципом «делу время - потехе час», поэтому он в Амдерме заботился об организации культурного досуга своих подчиненных.

- Ладно, Соколов, я надеюсь, ты в Антарктиде наладишь художественную самодеятельность, - с улыбкой напутствовал его Артур Николаевич.

В 1985 году в антарктическом Море Росса затерло льдами научно-экспедиционное судно «Михаил Сомов», на борту которого находились 53 полярника и груз для полярных станций. Операцию по спасению флагмана советского антарктического флота возглавлял Артур Чилингаров. Радист Владимир Соколов со станции Мирный поддерживал связь с дрейфующим «Михаилом Сомовым». По словам Владимира Николаевича, за рабочую смену обрабатывалось до 200 радиотелеграмм.

За успешное выполнение правительственного задания при проведении спасательной экспедиции по выводу «Михаила Сомова» из ледового плена в условиях полярной ночи и проявленные при этом мужество и героизм Артуру Чилингарову было присвоено звание Героя Советского Союза.

За мужество и героизм, проявленные в экстремальных условиях Арктики, и успешное проведение высокоширотной арктической глубоководной экспедиции, совершившей в августе 2007 года первое в мировой истории погружение на Северном полюсе, президент России Владимир Путин в январе 2008 года присвоил Артуру Чилингарову звание Героя Российской Федерации.

ПУТЬ К МИРНОМУ - ЧЕРЕЗ ВОЙНУ И МИР

Чтобы попасть на Мирный - антарктическую станцию, с которой в феврале 1956 года пошла история освоения Антарктиды советскими полярниками, Владимиру Соколову пришлось полмира обойти. Сначала он летел самолетом через всю страну из Ленинграда до Владивостока. Оттуда полярники, участники 29-й Советской антарктической экспедиции, отплыли на теплоходе «Байкал». Во время перехода через три океана он впервые увидел совершенно другой мир, о котором дозированно вещали советские газеты, радио и телевидение. «Байкал» зашел в порты Сингапура, Маврикия и Кейптауна.

- Сейчас наши полярники чувствуют себя в Кейптауне как дома. В феврале этого года ярославские ребята добрались до станции Новолазаревской через Кейптаун. Я сам два раза попадал в Антарктиду через Кейптаун. Там приземляются самолеты, на которых летят полярники, и они делают пересадку либо на ледокольное научно-экспедиционное судно «Академик Федоров», либо на наш ИЛ-76. И далее морем или по воздуху доставляются на станции в Антарктиде. Путь в Антарктиду благодаря авиации получается быстрым. В свою первую экспедицию я добирался туда около трех месяцев.

Это был путь через войну и мир. Если до сих пор советские люди видели в заморских странах блага западной цивилизации, то во время перехода через Атлантический океан в Аргентину увидели следы войны.

- В декабре 1983 года мы зашли в бухту Грютвикена - главного города острова Южная Георгия, чтобы пополнить запасы пресной воды. За полтора года до этого произошла война между англичанами и аргентинцами из-за спорных Фолклендских островов. На Южной Георгии тоже шли бои. С тех пор на острове стоял английский гарнизон. Подход к Грютвикену преграждал английский фрегат, а уже на берегу военные предупредили нас, куда не надо ходить, чтобы не попасть на минное поле. На память о посещении острова мы сфотографировались на фоне сбитого аргентинского вертолета.

БРАТСТВО ШЕСТОГО КОНТИНЕНТА

- В Антарктиде начинаешь правильно относиться к жизни. Там узнаешь себя, там узнаешь людей, - эти слова, прозвучавшие в документальном фильме об Антарктиде из уст полярника Вениамина Новикова, вместе с которым Соколов работал на Новолазаревской, Владимир Николаевич повторяет как девиз.

Он знает цену этим словам, поскольку провел в Антарктиде семь зимовок: пять - на станции Мирный, две - на станции Новолазаревской. Побывал на полярных станциях Беллинсгаузен, Прогресс, Молодежная. Участвовал в двух санно-гусеничных походах от Мирного до внутриконтинентальной станции Восток.

Поход - это 1400 километров опасного пути. Сначала СГП поезд движется через 100-километровую зону трещин, способных поглотить многотонную «хохлушку» (так полярники называют гусеничный тягач «Харьковчанка») вместе с грузом и экипажем. Потом многодневный переход сквозь пургу по восходящей вверх белоснежной пустыне. Станция Восток находится на высоте 3488 метров над уровнем океана, Комсомольская - промежуточная базовая станция в 800 километрах от Мирного - на высоте 3498 метров. Высокогорный воздух обеднен кислородом - трудно дышать. И это еще не весь геморрой. Там трещат морозы до - 800. Мирный по сравнению с Востоком - курорт. В январе-феврале, в разгар лета в Южном полушарии, температура воздуха на Мирном плюсовая, обильно тают снег и лед, бегут ручьи.

- В 45-ю экспедицию летом Мирный впервые вытаял до камней.

В Антарктиде не обойтись без ангелов-хранителей. Это моряки и летчики.

Научно-экспедиционное судно «Академик Федоров» доставляет полярников-зимовщиков и сезонных рабочих в Антарктиду и обратно домой, снабжает антарктические станции необходимыми грузами и запасами продуктов. Заходит «Федоров» на станции согласно графику. А кто лучше радистов знает о графике движения «Федорова»? И о полетах авиации радисты первыми узнают. Мощный Ил-76 связывает станцию Новолазаревскую с Большой землей, а малая авиация - самолеты Ил-14 и Ан-2 - раньше с ноября по февраль осуществляла полеты между станциями.

Предельная температура, при которой разрешаются полеты, - минус 50 градусов. При более низкой температуре лыжи самолетов намертво сцепляются со снегом - самолет может не взлететь. Однако Владимиру Соколову врезался в память случай, когда их, четверых полярников, летчики вывозили на исходе антарктического лета с подлежащей консервации на зиму Комсомолки в экстремальных условиях.

- Ночью температура уже понижалась до 60 градусов мороза, днем воздух прогревался до минус 50. Первый самолет сел и давай кататься на лыжах, укатывая площадку. После этого сел второй самолет. Они нас подхватили и с комфортом доставили на Мирный.

На ангелов надейся, но сам не плошай. На полярных станциях все профессии важны, все профессии нужны: сейсмолог и аэролог, водитель и строитель, озонометрист и тракторист, повар и хирург, сантехник и радиотехник. И всякий на своем месте обязан работать на совесть, чтобы хорошо было всем.

Сейчас радисты, знающие азбуку Морзе, в Антарктиде наперечет. Владимир Соколов - один из немногих радистов-уникумов, знающих и отжившую свой век морзянку, и современные информационные технологии. Сейчас в ходу спутниковая связь с помощью станций ИМАРСАТ-В и ИМАРСАТ-С. Таким образом обеспечивается связь с антарктическими станциями, с санно-гусеничным поездом на Восток, судами и самолетами, а также телефонные переговоры с родными и близкими, живущими за 15000 км, на другом полушарии, в другом времени года. Радисты на антарктических станциях пользуются также коротковолновой связью в телефонном режиме.

АНТАРКТИДА НЕ ЛЮБИТ ГОРДЕЦОВ И СТАХАНОВЦЕВ

Ударникам труда вручают грамоты, медали и ордена. Но за ударный труд в условиях Антарктиды награды можно удостоиться и посмертно. Владимир Соколов эту истину уяснил, когда, будучи в составе 33-й экспедиции, оказался на сезонной базовой станции Комсомольской. Она находится на высоте 3498 метров над уровнем моря. А он, не жалея себя, в условиях высокогорья двенадцать часов кряду откапывал крышу и дверь занесенной снегом радиостанции. Конечно, знал про гипоксию - кислородное голодание. Но думал, что все обойдется, поскольку работал с перекурами. Не обошлось. Ночью ему стало совсем худо: разболелась голова, пальцы рук посинели.

Поутру врач заметил, что Владимир не шутит, не балагурит, как обычно. Сразу смекнул, что это не к добру. Он взял Владимира за руки, посмотрел на посиневшие пальцы.

- Я уже подумал, что меня со станции снимут. В таких случаях человека нужно срочно эвакуировать с высокогорья, иначе из-за гипоксии может наступить отек мозга. Был случай, когда летчик Виктор Голованов в 60-градусный мороз снимал с Востока пострадавшего от гипоксии полярника Евгения Киселева. Но мне врач вдруг говорит: «Пойдем-ка, попьем горячего чаю». Попили. Потом врач завел меня к себе в комнату. Надел мне на лицо кислородную маску: «Дыши». Я у него израсходовал чуть ли не всю кислородную подушку. После этого проспал полдня. Проснулся свеженьким как огурчик. Гляжу: пальцы на руках порозовели. У меня от души отлегло. После этого я работал спокойно.

Антарктида промахов не прощает. Об этом напоминает монумент Ивану Хмаре на станции Мирный.

Двадцатилетний комсомолец погиб в феврале 1956 года, когда на антарктический лед высаживался первый десант советских полярников. Сгрузили с парохода гусеничный трактор. Тракторист его завел, а машина ни с места. Иван согнал тракториста, сам сел за рычаги. Хотел на скорости одним рывком выскочить. Гусеницы прокрутились, выбрали под трактором паковый лед, и машина ушла в темную бездну вместе с прицепом и трактористом.

- Чтобы выжить в Антарктиде, нужно соблюдать элементарные правила безопасности. Пошел куда-то - сделай запись в журнале выхода. Не разгуливай по краю барьера, не ходи в зону трещин. К сожалению, не все полярники следуют этим правилам. А зря...

Мирный - столица наших полярников в Антарктиде - самая старая из пяти постоянно действующих российских антарктических станций. И там самое большое российское кладбище в Антарктиде. Первым был поставлен памятник Ивану Хмаре. Сейчас на Мирном похоронены около 70 полярников.

ТАЙНА НОВОЙ ШВАБИИ

В конце концов я свел разговор к отправленной в редакцию телеграмме. Уж больно текст у нее замысловатый.

Сам Владимир Николаевич объяснил это так:

- Я немножко ерничал. Ну с Южным Крестом, надеюсь, все ясно. Это созвездие в Южном полушарии - даже школьники об этом знают. Состояние сомати, по тибетским верованиям, особое душевное состояние. В общем, когда человеку очень хорошо. А у меня в тот момент настроение было хорошее. В работе все получалось. Коллектив подобрался отличный. В таком расположении духа иной раз стихи начнешь писать. Какая мысль меня увлекала в то время, о том я и сообщил в телеграмме.

Судя по всему, его увлекала в то время тайна. Да еще какая! Ее пытаются разгадать всем миром вот уже седьмой десяток лет. Особенно наши. Поскольку российская антарктическая станция Новолазаревская находится в самом сердце Новой Швабии. Так называлась германская колония, появившаяся в Антарктиде в конце 30-х годов прошлого века.

В 1945 году в плен к англичанам попал Альфред Ришер - руководитель германской экспедиции в Антарктиду, проходившей в период с декабря 1938 года по февраль 1939 года. Сначала он пытался представить ее как обычную экспедицию, целью которой была охрана германских китобойных баз. Но Ришер не смог умолчать о грандиозном антарктическом проекте:

- Я выполнил миссию, возложенную на меня маршалом Герингом. Германские самолеты пролетели над антарктическим континентом. В крайне тяжелых условиях они совершили посадку вблизи Южного полюса и водрузили флаг рейха. Через каждые двадцать пять километров наши самолеты сбрасывали вымпелы со свастикой и таким образом обозначили границы полетов. Мы покрыли зону приблизительно в 600 тысяч квадратных километров, из них 350 тысяч квадратных километров было сфотографировано, и в результате у нас есть детальная карта этого района.

Этот район Антарктиды, расположенный между 20-м градусом восточной долготы и 10-м градусом западной долготы, получил название Новая Швабия. В апреле 1939 года Ришер с тремя из четырех своих кораблей вернулся в Германию. В Новой Швабии он оставил авианосец, который исследовал побережье, пять новейших подводных лодок и две полярные станции.

Союзники по антигитлеровской коалиции серьезно отнеслись к сенсационной информации. В 1946 году США провели антарктическую экспедицию «Хайджамп» под началом адмирала Ричарда Бэрда. Есть предположение о том, что она была проведена с целью ликвидации немецких баз. Участники экспедиции впоследствии говорили, что были атакованы неизвестными дискообразными объектами, от лучей которых загорались корабли и самолеты.

Новая Швабия за минувшие десятилетия обросла множеством легенд, ни одна из которых не подтверждена материально. Одна из легенд связана с вымпелами Новой Швабии.

- Якобы обещана награда в размере 1 миллиона евро тому, кто найдет такой вымпел,-

заметил по этому поводу Владимир Соколов.

Его замечание свидетельствует о том, что легенда о Новой Швабии живуча среди российских полярников, зимующих на Новолазаревской. Весьма показательна история ее создания. В марте 1959 года в районе подхода к антарктическому берегу судов Первой русской экспедиции Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева (1819 - 1821 гг.) на леднике Земли Королевы Мод была открыта станция Лазарев. В 1961 году ее перебазировали в оазис Ширмахера, расположенный в 100 км от берега, и она получила свое нынешнее название Новолазаревская. Оазис представляет собой свободный ото льда участок площадью примерно 35 км, окруженный холмами высотой до 220 метров, которые защищают его от антарктических ветров, с многочисленными озерами, с относительно мягким для Антарктиды климатом (среднегодовая температура составляет минус 10,4 градуса). Время от времени туда проникают тюлени, значит, водоемы оазиса соединены под шельфовым ледником с морем.

Географические и климатические особенности оазиса и позволили сделать выбор для размещения станции в его пользу. Но стоит сказать, что оазис назван именем Рихарда Ширмахера - немецкого летчика, участника германской антарктической экспедиции 1938 - 1939 года.

Александр СЫСОЕВ.